Проблема освещения важности и необходимости профессий тех людей, которые внесли значительный вклад во благо развития нашей Родины сегодня весьма актуальна. С развитием капитализма и влияния рыночной экономики на жизнь людей в современных реалиях внушительное количество молодёжи выбирают профессию, основываясь на предполагаемо высокую оплату труда. Поэтому, хотелось бы выяснить, что движет теми людьми, которые своей профессией выбирают опасную, или, к сожалению, низкооплачиваемую деятельность, которая к тому же не вызывает должного общественного уважения. Причиной последнему из перечисленного может стать не столько влияние рынка, сколько упадок нравственных ценностей современного общества. Это, в свою очередь, ведёт к регрессу гуманности, нетерпимости и ожесточению людей, дезинтеграции внутреннего мира личности, вакууму духовности.
Нафиса Мингазова — доктор биологических наук, профессор, заведующая кафедрой природообустройства и водопользования в Казанском Федеральном Университете, член научного совета РАН по проблемам гидробиологии, почётный работник высшего профессионального образования РФ (2007г.) и РТ (2017г.). Как отзывчивый и талантливый преподаватель, Нафиса Мансуровна на личном примере демонстрирует неравнодушие к общечеловеческим проблемам и сострадание ко всему живому. Масштабностью своей общественной деятельности она по праву считается человеком, который не привык сдаваться перед трудностями. Эта женщина по-настоящему “горит” и зажигает всех своим нескончаемым энтузиазмом и способностью отстаивать своё мнение перед массами.
— Какими качествами на Ваш взгляд должен обладать человек, который хочет связать свою жизнь с профессией эколога; их можно выработать в себе или с ними нужно родиться?
— На самом деле этот вопрос очень многогранен. Здесь все может быть по-разному. В любом случае, это должно быть, скажем так, очень бережное и уважительное отношение к природе, а желательно – любовь к ней. Это выражается в том, когда ты чувствуешь боль за то, что загрязнено, срублено или уничтожено. Выработать в себе это, конечно, тоже можно при хорошем экологическом воспитании или образовании соответствующем. Но в принципе, я считаю, что с этим не рождаются, а с этим воспитываются с пелёнок. Мы часто говорим о том, что в профессии эколога важно, чтобы здесь была система непрерывного экологического образования. Когда ребёнок, образно говоря, поперёк лавки лежит, важно, чтобы он уже тогда понимал что можно делать по отношению к живому, а что нельзя. А то когда бежит маленький ребятёнок около двух-трёх лет и старается наступить на насекомое, сорвать красивый цветок или сломать дерево, то это, конечно же, неправильно. И если его родителями по отношению к нему не будут прививаться нужные ценности о том например, что нельзя котёнка ударить, нельзя ломать, рушить и раздавливать всё живое, то, разумеется, он вырастет черствым, бездушным, и вряд ли даже со временем будет перевоспитан. То есть начинать надо с юного возраста, и чтобы это продолжалось соответственно на дальнейших этапах развития. В 90-ых годах была такая концепция непрерывности экологического образования. Она, скажем так, ещё в СССР зародилась. А затем и в Российской Федерации активно обсуждалось наличие разных уровней экологического воспитания и образования. Это ясли, детский сад, школа, ВУЗовское и среднее техническое образование. В тот период даже вводили предмет экологии во всех классах школы и для всех специальностей в университетах. Вот позднее это отменили и оставили только какими-то разделами в предметах, а собственно говоря, не совсем это правильно, на мой взгляд. Ну и естественно, важно после вузовское образование как система повышения квалификации, а также конференции различных мероприятий, где так или иначе обсуждаются экологические вопросы.
— Что для Вас самое интересное и сложное в Вашей работе? Связано ли это с неосведомлённостью, безразличием, или в общем ненадлежащим вниманием к проблемам экологии?
— Ну самое интересное в моей работе — это анализ экологического состояния, чтобы понимать, что происходит с природным объектом, какие нужны рекомендации, пути улучшения, что нужно предпринять для того, чтобы это изменить, улучшить любом случае. А вот сложное это, действительно, самое интересное. Да, самое сложное в работе — это непонимание необходимости сохранения природы как и у населения, так и у ответственных лиц, принимающих решения. Тут может иметь место всё в общем-то: и неосведомлённость, и безразличие, и ненадлежащее внимание к экологии. Часто вопросы экологии становятся, скажем так, разменной картой либо для политиков, либо для управленцев. То есть на словах это порой дискутируется, говорится, делается, в реальности же — нет. Даже вот в судах мне нередко приходится сталкиваться с тем что когда дело касается, например, вопросов загрязнения окружающей среды или вопросов засыпки, застройки, то не удается их отстоять. Ну как бы против экологов, которые решаются вообще об этом говорить, иногда выступают все способы и методы борьбы с тем, чтобы отстоять стройку, засыпку, гидронамыв, загрязнение и так далее. Вот это, конечно, невероятно расстраивает. Понятно, что наша область деятельности, то есть экология, достаточно хрупкая, ограниченная в возможностях, за ней часто не бывает системы мощнейшей поддержки на всех уровнях (государственных, муниципальных, правовых и так далее) А ведь это надо делать для того, чтобы мы выжили вообще на планете. Вот поэтому понимание, что ты сталкиваешься с несовершенством любой системы(даже системы управления и правовых отношений) — это для меня самое сложное в работе.
— Насколько сегодня молодое поколение испытывает интерес к работе по охране природы? Как увлечь молодёжь этой работой?
— Вы знаете, это вообще очень непростой вопрос, потому что часто говорят, что общество нацелено только на потребление, мол им это неинтересно. Ну, вы знаете, общество никогда не может быть однородным, то есть у него всегда будут самые разные люди и отношения будут очень разные, кто-то будет всегда впереди в вопросах охраны природы, кто-то будет за это искренне переживать, а кто-то будет искренне противодействовать, потому что воспитан именно с точки зрения общества потребления. Те, кто хочет заниматься вопросами охраны природы, скажем, экологии, природообустройства, природопользования, те идут соответственно на обучение в этой области. Но ведь не сказать, что у нас огромный конкурс. К примеру, не сравнить нас с кафедрами экономическими, юридическими, где высокий конкурс, где высокая, так сказать, потенциальная стабильность. Конечно же, здесь у нас не очень высокие конкурсы, места занимаются желающими учиться, но даже когда они учатся, мы тоже ведь видим, что отсеиваются постепенно те, кому это неинтересно, или с трудом закончив обучение они не занимаются потом работой по специальности. Поэтому люди, которые по-настоящему в этом заинтересованы среди поступающих, поступивших и обучающихся, то это только примерно 50-60%. А вот как увлечь молодёжь этой работой? Я считаю, что в целом отношение должно меняться на всех уровнях, меняться даже на государственном уровне, понимаете? Если мы делаем престижными вопросы охраны природы в стране, вопросы экологии, соответственно, и люди идут учиться, и молодёжь начинает на это ориентироваться. Когда есть места работы, стабильная зарплата. Ну сложно сравнивать зарплату экономиста или юриста и зарплату эколога, т.к они совершенно разные.
— Насколько мне известно, в интервью “БИЗНЕС Online” в 2018 году Вы подтвердили мысль о том, что иногда считаете свою работу Сизифовым трудом, не могли бы Вы поделиться своим мнением на этот счет, исходя из самых памятных моментов своей практики?
— Да, это имеет место быть где-то даже во многих вопросах. Я занимаюсь достаточно плотно вопросами экореабилитации, восстановлением водных объектов через оценку экологического состояния, через понимание путей, которые необходимы для того, чтобы восстановить этот водный объект. Ну вот с чем мы сталкиваемся? К примеру, мы очень долгое время вообще говорили о том, что надо оздоравливать водные объекты, но это значит, что надо решать вопросы экореабилитации водных объектов и их грамотного благоустройства. Когда с 2013 года, в нашу водную отрасль стали приходить специалисты, мы столкнулись с тем, что они не квалифицированы. Вопросами благоустройства они стали заниматься как типовыми. А разве можно по отношению к водному объекту относиться как к типовому, то есть асфальтировать берега и так далее? И вот получается, что мы очень долго добивались того, чтобы вопросы экореабилитации начали осуществляться для водных объектов. А когда эта область пошла, скажем так, по России, то увидели, что они делают опять не так! Уж это действительно сизифов труд! И теперь приходится говорить об ошибках благоустройства, о том, как надо это делать правильно, стараться, какие-то методические рекомендации давать и так далее. Действительно, Лыко да мочало — начинай сначала, то есть опять и опять к этому нужно возвращаться. Ну вот такие вот примеры у нас имеются. Но всё равно наш девиз “берегите природу-мать” никуда не исчезает, так как мы всё равно должны к этому многократно возвращаться. Что бы то ни было — встал, упал — снова пошёл!
Автор — Андрюшина Софья